Предисловие к седьмому изданию

Бог — это партнер в наших интимных разговорах с самими собой. Каждый раз, когда мы находимся наедине с собой, когда мы в крайнем одиночестве и в состоянии крайней честности ведем разговоры с самими собой, справедливо будет назвать нашего партнера в таких разговорах Богом, независимо от того, считаем мы себя атеистами или верующими. Это различие не актуально в рамках операциональных определений. Наше определение остается в преддверии разделения на теистические или в атеистические убеждения. Разница впервые становится заметной только тогда, когда один лагерь настаивает на том, что это именно разговор с самим собой, в то время как другой лагерь считает, что человек, осознанно или нет, ведет диалог с кем-то, и именно с кем-то другим. Но действительно ли так важно, является ли «крайнее одиночество» просто кажущимся одиночеством или нет? Разве не гораздо более важно то, что оно способствует «крайней честности»? Так как если Бог есть, то, я в этом так или иначе уверен, он не обидится, что его кто-то путает с «собой».

В вопросе, имеет ли все смысл, возможно даже скрытый, или же мир — это один большой бред, знание должно отступить — здесь вера является тем, что должно принимать решения. Там, где аргументы, которые говорят за или против конечного смысла, поддерживают взаимное равновесие, человек, верящий в смысл, ставит весь вес своего человеческого бытия, своей экзистенции, на чашу весов и говорит свое «fiat», свое «Amen»: «Так и быть - я решил действовать так, как будто жизнь имеет бесконечный >сверхсмысл<, возвышающийся над нашей ограниченной способностью восприятия». Вера – это не мышление, уменьшающее реальность мыслимого, а мышление, повышающее экзистенциальность думающего.

оготерапия имеет дело с конкретным смыслом конкретной ситуации, в которую попадает конкретный человек. Лого-теория, однако, остается не только с «волей к смыслу» в целом, но также толкает к воле к конечному смыслу. В рамках феноменологического анализа выявляется следующее: Чем обширнее смысл, тем он менее понятен. Там, где речь идет о конечном смысле вообще, там он полностью лишает себя простого интеллектуального доступа. То, что не-по-зна-ва-е-мо, не должно быть не-ве-ро-я-тным.