Ольга Каминка

Тратить деньги на еду было совсем западло. На эти 30—40 крон можно было купить колу в кафе и сидеть с ней час. Смотреть на людей, ждать кого-то, чувствовать себя европейцем…

Но были и настоящие геи. И действительно, они жили отдельно в этих комнатах. Они казались нам скучными семейниками. Один из них регулярно перестригал мои нелепые эксперименты на голове с причитаниями: «Ну как же может девушка доверить свои волосы непрофессионалу!» Девушка эта доверяла всему, что встречалось ей в жизни. Открытая всему, ни к чему не привязываясь, ничего не жалея. Не имея ничего, не защищенная ничем. Мой стиль жизни отражал бессмертную фразу из фильма «Серенити»: «Я – словно листок на ветру. Смотрите, как я парю!» Он, кстати, погиб после этих слов, уничтоженный снарядом корабля «пожирателей». А я оказалась живучая, как ящерица, постоянно отбрасывала хвосты.

быть самым взрослым в некоторых компаниях – признак скудоумия

тогда мы создавали этот культурный феномен своей собственной судьбой

Остальные решали вопрос более прозаично. Не от хорошей жизни. Но и не от плохой. От отсутствия идеалов в душе.

Граница между Данией и Швецией уже тогда была очень условная. Две эти страны, как Россия и Украина: в таких же братских и раздражающих друг друга отношениях.

Старшие, когда в школе младшим руки выворачивали, и их это бодрило. Младшие вырастали и тоже пробовали бить слабых. Так и превращались в мужчин. Без соплей.

Саше исполнилось тридцать лет. Это был какой-то рубеж, после которого уже не живут. Во всяком случае, счастья в жизни больше нет – это точно.

Зачем? Не надо меня любить! Люби себя сам двумя руками!

И серотонин впервые нежно коснулся моего гипотоламуса.