Рю Мураками

Как горда я была бы, если бы смогла в самом деле убить себя, — думала она.

Обычно можешь сказать, все ли в порядке с парнем, просто посмотрев ему в глаза

он печально покачал головой: купить нож с лезвием длиной в его предплечье и использовать его, чтобы разрезать дешевенькую рубашку, а вовсе не женское ахиллово сухожилие…

Он не похож на всех ее клиентов: «Поживее, сними это, поживее, покажи это мне, поживее оближи, поживее пососи» — он другой во всех отношениях

Это может очень расстроить, когда тебя насилует собственный отец,

Но что особенно меня беспокоило — это что она била меня одного. На моего младшего братика она ни разу руки не подняла.

Почему, когда люди взрослеют, они забывают, как беззащитны и уязвимы были в детстве?

Ведь ты будешь здесь, правда?
— Обещаю.
— И ты сегодня останешься со мной, так ведь?
— Конечно. Я тебя не брошу.
«Надо прикончить ее как можно быстрее, — думал он, видя, как она исчезает в дверях.

Скорее всего, она так и умрет с чокнутой счастливой улыбочкой», — с отвращением думал он.

Всегда происходит что-то ужасное, когда я в таком состоянии, — думала она. — А когда все заканчивается, я чувствую себя настолько больной, что хочу умереть. Ненавижу это. Ненавижу, но мне никогда не хватало сил, чтобы это остановить, а это, может быть, как раз то, что мне действительно нужно. В гневе я хочу разрушить все, что вижу, — и людей, и вещи, и себя саму, сжечь все до основания. Но зачем подобное нужно людям?