Катя Райт

Это все было мое прошлое. Хорошее, плохое, местами очень веселое, местами горькое, как черный перец, но прошлое. Оно многому меня научило. Научило главным образом тому, что предстояло разрушить настоящему

Честный разговор. Ну ладно, Юр, честно так честно. — Снова затягивается, выдыхает дым перед собой длинной туманной дорожкой. — Я никогда не любил твою маму. Так, чтобы по-настоящему. Я просто не мог, понимаешь. Но я полюбил тебя с первого дня, когда вас привезли из роддома. И я бы никогда не бросил тебя. Я готов был на многое.

Я вдруг всё вижу: все раны, стертые углы, ноющие шрамы. И я вдруг понимаю, что таким отцом, какого имею, полностью обязан Владу, что без него вообще ничего бы не вышло.

— И чего ты приперся? — обратилась она явно не ко мне, потому что я-то уже давно был тут

— Хотел быть похожим на тебя, — отвечает он и подмигивает.

Странно: все, когда говорят о геях, сразу думают о сексе и всяком таком. Вот, два мужика живут вместе и в глазах общества как будто прямо ни о чем другом думать не могут и не могут ничем заниматься, кроме секса

— Простите, — повторяет Влад, и по щеке у него катится слеза. — Простите меня.

Как часто они говорили мне по поводу и без: «Не плачь! Мужчины не плачут!» Но я смотрю на Влада с Андреем, и в этой сцене столько мужественности, столько силы.

— Андрей. — Влад вцепляется пальцами в спину отца, и я сам буквально чувствую его хватку. — Спасибо тебе. Если бы не ты, я бы сдался! Черт, я столько раз хотел сдаться… Я бы не вытянул себя. Я думал, если ты не появишься, то я сдамся… Но ты ни одного дня не пропустил, каждый день приходил и сидел со мной… Я бы не выбрался без тебя…

Сейчас очень тяжело, Юра.